Ты не хуже меня знаешь, что не пристало Божобу вступать в контакт с себе подобным, но обстоятельства вынуждают. Марпл не дремлет. Посылаю тебе для сведенья остаток книги, разодранной на самокрутки нашими батьками. Там описывается Праздник Нашего Зачатия (ПНЗ) во времена, когда еще не было на свете нашей кормежки - людишек. Читай и делай выводы. Если переведем людишек, придется жрать друг друга. А если не изловим Марпла, он остановит время.
"Рассказывают. Было это в году 10673 при реке под названием Хаар, что означает «Большая вода», на опушке древнего леса, возле тропы к Большому Дому.
Дальше запись грубо обрывается. Однако сохранилось предание. Батьки шептали, что один зиибрусл, изгнанный за то, что воровал нефтюшку у круксов, не праздновал со всеми, а сидел в кустах, положив голову на колени, и вычесывал всеми шестью пальцами кудлатых вошиковичей из рыжих, намазанных
маслом по случаю праздника, волос. Ему нельзя было приближаться к празднующим, и он страшно злился. Когда экстаз достиг предела, он, прикрывшись листьями протобутана, подобрался к котлу и зачерпнул священных недозревших зародышей. Он их сожрал и зачерпнул снова. И тут все замерло. Старший гарчхзимпт высунул свой ядовитый язык и пронзил им нечестивца. Зиибрусл пал, но варюха была испорчена. Божобы родились слиплыми и вотелесенными в невидимость. А ведостимы кламов исчезли. Когда же зиибрусл разложился, из желудка его посыпались двуногие смертяки, мерзкоголые и бесхвостые.
Ну, прощай! Делай выводы.
Сошлись ведостимы 19 кламов для фестивля и взбешения.
Были там:
длиннобородые круксы, светлоглазые, с мешками волшебных орехов;
переверзы, одетые листьями, плюющие в чужеземцев;
стрампы с ножами и дисками, глотающие огонь;
севлеры, прыгающие по воздуху, в золотых коронах и плащах, вышитых звездами;
мутсилы, поедающие друг друга;
астробрилы, наполовину кони, наполовину люди, ворующие самок у саблезубых тигров;
зиирбуслы, которые носят головы в руках и охотятся на вампиров;
жвэдснаки, полулюди голые, с шапками в виде фаллосов, рвущие с корнями деревья;
гарчхзимпты, поющие, точно птицы, с хвостами, как у морских раковин, и длинными жалящими языками в виде копий, отравленных ядом змей;
фиерсмастлы, ныряющие в вулканы и жрущие землю;
провшерроны, обмазывающие своих женщин грязью и лопающиеся, как фиолетовые страшные пузыри;
иегхны, с третьим глазом во лбу, ведущие бродячий образ жизни, превращающиеся в собак и шакалов;
цвуфии, совокупляющиеся в морской воде и рожающие детей через рот;
питтахричцы, с крыльями, наподобие птиц и летучих собак, верящие грозе и буре;
оадлвоашни, с ногами, как у пауков, и семьюстами тысячами глаз по всему телу, лгущие на перекрестках;
стрионы, извергающие пыль;
сумасшедшие фолики двухголовые, с когтями, как у крокодилов, и костяными гребнями на голых черепах;
нуи, светящиеся изнутри,
и блисевяклицы, вывертывающиеся наизнанку.
Вначале разожгли огонь и танцевали фуэлию. Мутсилы при этом стояли поодаль, сохраняя спокойную неподвижность и пожирая глазами друг друга. В центре круга древнейший из круксов раскручивал ступицы волшебных орехов, негхны облаивали друг друга в высокой, по грудь, траве. Гарчхзимпты карабкались на вершины каменноугольных деревьев и прятали в листве светящиеся факелы смерти. Фиерсмастлы прогрызали глубокие норы и затаскивали в подземные залы паучьеногих оадлвоашнинок, а бешеные фолики запрыгивали на астробрилов и носились с трубными криками, распугивая слюнявых переверзов.
Словом, веселье удалось на славу.
Праздник продолжался, пока луна не перешла через свою третью полную фазу, и завершился смешением спермы всех кламов в серебряном котле, заполненном вином из папоротниковых листьев, мякотью лимонов и шерстью жертвенных мамонтов. Возбужденные самки прыгали в священное месиво и омолаживались, отражаясь в черных, как ночь, магических глазах севлеров".
